Марина Казанцева - Перекрёстки времени[СИ]
У Косицына поникли плечи, плетями повисли руки, и чёрная тоска стала заполнять его неглубокую душонку.
Всю жизнь он завидовал другим и хотел быть таким сильным и удачливым, как все эти самоуверенные парни. Он хотел этих девчонок с их пышными формами, но они его за парня-то не принимали. Они не стеснялись поправлять при нём чулки и болтали о таких вещах, что он понимал: его оскорбляют. Не обладая никакими способностями, он мечтал о карьере. Он так хотел однажды пройтись перед этими нахальными парнями, которые обижали его с первого класса, если не с детского садика, и козырнуть своей удачей: он начальник, он зарабатывает много денег, у него квартира, машина и красивая жена. Но мама, больная одиночка, говорила ему: мы, Коленька, несчастные, нас все обижают. Так он и впитал эту её вечную обиду, так и жил с ней, и никуда она от него не денется.
- Куда тебе эти тупые телки, - шептал ему на ухо демон, - ты душевно тонкий, ранимый - они тебя не понимают. Тебе нужна девушка, которая тебя будет ценить. Чтобы не требовала много от тебя.
И потихоньку подталкивал своего подопечного к одиноко стоящей фигурке.
Бледненькая девушка с гладкими, мышиного цвета волосами, стояла отдельно от всех с постным видом. Есть, наверно, в каждом классе такие изгои - тихие, неприметные, молчаливо-обидчивые, и мало кто догадывается, какие бури бушуют у них в душах, и какие ураганы чувств мечутся за их невыразительными глазами.
- Вас как зовут? - спёртым голосом спросил Косицын.
- Рая, - тут же встрепенулась девушка и с надеждой посмотрела на худого незнакомого ей парня.
- А меня Коля, - несмело обрадовался тот этому заинтересованному взгляду.
Вместе со всеми Зоя встречала рассвет, и вот оранжевый полукруг уверенно всплыл в бледное утреннее небо и брызнул первыми лучами по просыпающейся Оке, осветил бетонные плиты берегового склона и обдал румянцем побледневшие от бессонной ночи лица. Вокруг смеялись, пели, играла музыка. Девчонки обнимались с парнями. Это было начало взрослой жизни, и подруги старались показать, что у них уже всё "по-настоящему".
- Зойк, а твой-то закадрил с другой! - шепнула ей одноклассница, не имеющая парня.
Косицын не её идеал, но всё же ухаживал за ней. Весь класс судачил о том, что Колян влюбился в Зойку - не то, чтобы очень интересно, но надо же о чем-то сплетничать! Вот и теперь на последнем школьном балу он топтался вокруг неё с мрачно-умоляющим видом. В конце концов, своим упорством он сразил её сердце, и она одарила его танцем. И вдруг такая измена! Вот так взял и закадрил с другой?! По мнению подруг, следовало немедленно пойти и проучить наглую захватчицу - это зойкин парень!
- Идём, покажем ей! - уже дёргала её верная подружка, предвкушая сцену.
Прекрасный момент был нарушен, и Зоя отвернулась от победно поднимающегося светила. Она выбиралась из толпы одноклассников и каких-то чужих ребят, а следом с негодующим верещанием уже проталкивалась и подружка, как вдруг кто-то крикнул. И этот голос странно выделился среди всеобщего шума:
- Семёнов!
- Ну, я! - отозвался чей-то голос, и крупная фигура в белой рубашке с галстуком пересекла путь Зое, сбила её с курса, и привела в нелепое вращение, да так, что она потеряла равновесие и попросту упала бы, если бы её не подхватили руки парня.
- Ой, девушка! - воскликнул голос над её головой. - Надеюсь, не ушиб?
Она подняла глаза и увидала круглую славянскую физиономию, украшенную пшеничной копной чёлки.
Странно, что вокруг не было никого - все облепили ограду и шумно любовались солнцем. Подруга зоина куда-то подевалась - провалилась обратно в толпу. То ли платье за что-то зацепилось, то ли ещё чего. Но странно было то, что при этом она слышала слова: давай, давай, иди смотреть на солнце! И голос-то был женский! Странным образом её развернуло и пропихало обратно к ограде, и толпа опять за ней сомкнулась.
Красавец Сашка Семёнов, любимец женской половины класса, хотел извиниться и продолжить траекторию пути. Но тут его словно что-то остановило.
"А девушка какая, Саня!" - мечтательно сказал ему внутренний голос, и он остановился.
Отчего-то странно колыхнуло сердце, и он увидел глаза незнакомки, с обидой глядящие на него. Кажется, он слишком сильно толкнул её, как будто его самого что-то пихнуло. Но вокруг-то нету никого! Поодаль только стояла с каким-то парнем его одноклассница Райка, и оба о чём-то говорили.
Крупная, с большим бюстом, который был её гордостью, брюнетка выбралась из толпы. Серьги в её ушах покачивались, когда она вертела головой в поисках своего парня. Куда девался Семёнов?
У них уже всё обговорено, и осенью сыграют свадьбу. Варька уже была у сашкиных родителей в деревне, видала старшего брата его - Женьку и жену его Верку. Хорошая семья, хоть и деревенская. И квартира у них городская - Сашка-то у дяди прописан. Дядя как помрёт, всё Сашке отдаст наверняка. Сашка собирался после армии в милиции работать - хорошая работа, деньги в лапу сами будут сыпаться, не на одну зарплату менты живут! В-общем, жизнь складывалась удачно, и Варька была довольна.
И тут она увидела, что какая-то рыжая стерлядка его Сашку под руку взяла! И пошли они такой походочкой куда-то вдоль проспекта!
"Семёнов!", - хотела рявкнуть она, но не успела, потому что глазам её предстало странное явление: некая девица, одетая так странно! А, главное, глаза её: зелёные-зелёные!
- Пошла обратно, Варька, - насмешливо сказала непонятно откуда взявшаяся девица, одетая в такие зашибительные шмотки, каких на киноактрисах не увидишь! Разве в дорогущих модных журналах.
- Ты, Варька, подожди, - деловито наставляла обалдевшую от неожиданности Перепёлкину девица, - твоя судьба вся впереди!
Тут сногсшибательное видение неожиданно переменило вид, и вот уже перед сомневающейся в своем рассудке Варькой стоит молодая, бойкая цыганка, одетая в разноцветные юбки и обширные монисты, но с теми же пронзительно-зелёными глазами.
- А позолоти ручку, дорогая, - затараторила цыганка, - Дай-ка, нагадаю тебе судьбу. А будешь ты, Варька, жить в хоромах каменных с лицом кавказской национальности. Ходить будешь, Перепёлкина, в золоте и бриллиантах. Будешь ты, Перепёлкина, шмотками торговать на рынке и будет тебе через то много щастя. А про Семёнова забудь, забудь, забудь!
С последними словами странная цыганка пустила ладонью перед глазами Варьки три пасса, отчего последняя вдруг почувствовала себя дурно и провалилась спиной в толпу одноклассников, шумно любующихся солнцем. И там развернулась, вцепилась руками в холодный, шершавый металл ограды и принялась тупо созерцать забросанный окурками бетонный склон, спускающийся к реке. Внизу, на узкой полосе земли бегали две собаки и тщательно обнюхивали друг дружке зад.
